Начало прочтения
Посвящаю разумности своих детей,
внуков и последующих...
Ещё одно, последнее сказанье -
И летопись окончена моя.
Исполнен долг, завещанный от бога
Мне грешному. Недаром много лет
Свидетелем господь меня поставил
И книжному искусству вразумил...
--------------------
На старости я сызнова живу,
Минувшее проходит предо мною -
Давно ль оно неслось, событий полно,
Волнуяся, как море-окиян?
Давно ль оно неслось, событий полно,
Волнуяся, как море-окиян?
Теперь оно безмолвно и спокойно,
Не много лиц мне память сохранила,
Не много слов доходят до меня,
А прочее погибло невозвратно...
-------------------
Но близок день, лампада догорает...
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
Не
жалею, не зову, не плачу.
Всё
пройдёт, как с белых яблонь дым.
Увяданья
золотом охвачен
Я не буду больше молодым…
«Всё течёт, всё меняется» (Героклит).
Вот и у меня дотекло и доменялось уже до 83. Присягал я ещё Сталину. Довелось пожить в трёх
формациях нашей России: в беспрецедентной социалистической сталинской, в
десталинизируемой и в сегодняшней капиталистической. И ещё - в осколке России –
Украине. Конечно, за долгую эту жизнь набрался и впечатлений, и пищи для
осмыслений… С годами, к
старости, наступает момент, когда человек глубже чем разумом, всем организмом,
понимает, что впереди ничего уже не светит, что «впереди» уже делается не его и
что остаётся с ним только прошлое. И тогда оглядываться назад и кое-что
подсчитать там, становится такой же естественной потребностью, как молодым
просчитывать наперёд. И меня, оглядывающегося,
потянуло святою обязанностью помянуть
добрым словом и своих родных, и предков. Их давно уже нет, но с каждым годом они становятся мне
всё понятнее и всё ближе.Сейчас среди живущих я, только один, помню и знаю о
них хоть что-то. Более того – они всегда во мне. В моем характере, в
образе жизни, в осмыслениях, в отношениях к людям, к работе, к искусствам, в
оценках событий. Я часто говорю их репликами, пословицами, поговорками,
афоризмами. Жили они на той же земле, где живем и мы. Но в разных эпохах и в
разных государственных образованиях. Были людьми они, конечно, разными. Разных
возрастов, разного образования, разных профессий. Но схожими в своей русской
человеческой естественности. Трудились, растили детей, сторонились афер, не
воровали. Не были ни набожными, ни суеверными. Церковь не посещали, у бога
ничего не просили. Да, и вообще, о нём в семьях не упоминалось. Ни я, ни
моя родная сестра так же, как двоюродные и троюродные братья и сестры, крещены
не были. Да и тема эта никогда не оговаривалась. Думаю, не только из-за
практической ненадобности, но и благодаря цельности, нераздвоенности сознания у
бабушек, дедушек, у их детей. Оба дедушки никак не участвовали в кровавых
революциях и в братоубийственной Гражданской войне. Хотя по возрасту и здоровью
вполне для этого были годны. Никто из предков не работал в репрессировавших
органах. И никого у нас не репрессировали. Командовать, помыкать людьми не
стремились и не хотели. В войну просто защищали нашу Родину, как могли. Восемь
человек, родных мне по крови, в боях погибли. Дезертиров у нас не было, в плен
не сдавались. В партии большевиков состоял с конца двадцатых годов только мой
отец – красный командир. И к властям, и к обстоятельствам приспосабливались трудом и здравым мышлением.
Это - хорошее человеческое свойство, достойное подражания. Вместе с ними
83 года назад начал жить и я. Они ушли раньше меня, в разное время, при
разных обстоятельствах. Но, как я уже сказал, живут во мне. Живут в моей памяти,
пока живу я. И я этими записками
попытался выполнить свой святой долг и потребность вспомнить и зафиксировать
ушедших по рангу и именам. Я хотел - только о них, предельно коротко и
ёмко, и только для семейного пользования. Хотел представить их живыми людьми,
какими их понял, какими они мне запомнились. Ничего грандиозного писать не
собирался. Но правы французы – «Аппетит приходит во время еды». Прошлое
захватило. И в процессе изложения я не стал сдерживать ни руку, ни потребности
высказаться пошире. Высказался…
Записки эти – не диссертация по
заданной теме. Здесь нет изысканий и разработок. Здесь только то, что накопилось
во мне. Как в бесхитростной старогерманской пословице: «Что в кувшин вольёшь,
то из него и выльешь». Я принципиально не пользовался ни справочниками, ни
компьютерным поисковиком, не заглядывал в первоисточники. Я не обращался за
помощью ни к корректорам, ни к литобработчикам. Все цитаты, стихи, песни,
факты, цифры, даты, приведённые в записках, да и лексика – органические
составляющие моей личности. Здесь мои осмысления виденного, прожитого, и
пережитого. Осмысления мировоззрением маленького офицера Советской Армии. А мои
мнения, мои понятия часто не совпадают, больше того – противоречат общепринятым
сегодняшним воззрениям на литературу, искусство, гуманизм, на известных
личностей, на образование. И конечно, на историю. Считается, что нет абсолютной
истины. Да, у каждого – своя, что этому каждому поприемлемей. Так и
государственная идеология – что поприемлемей государственной системе и
выдвигаемой ею власти. А государство у нас и власть – капиталистические. Значит, и идеология – капиталистическая. И задача
этой идеологии - внушить нам, что в постсоветском капитализме «жить стало
лучше, жить стало веселее». Чем, конечно, при сталинском социализме. (В кавычках
- слова Сталина при подытоживании первых результатов строящего социализма, в
конце 30-х годов). Но уровнем жизни, оздоровления, образования и защищённости
граждан реально подтвердить это у капитализма не получается.
Поэтому сегодняшней идеологией замазывается зловещей краской наше
прошлое, светлое и героическое, сталинское, советское. Нам беспардонно врут о
«кровавом сталинском режиме», о людоедских репрессиях, о бедствиях и страданиях
наших дедов и отцов. Врут, чтобы мы не знали, что была в нашей России государственная система для простых трудящихся посветлее капитализма, Но я – не во власти. И не внушаем. Для меня абсолютная
истина – что видел и как пожил сам. Я – сам по себе. Не состою, не выступаю, не
протестую, не призываю, в колоннах не марширую. Я созерцаю, но не бездумно. И
если как-то и выражаю своё, то вот в такой тихой камерной обстановке.
Пишется медленно. Отвлекает
повседневность, изымает время и силы. А я продолжаю жить не по годам активной и
интересной жизнью. И вырвать себя сознательно из этой жизни, даже ради
мемуаров, мне представляется самоубийством, противоестественным. Но написалось
уже две части. Свободно болтаются они в интернете. Пару десятков экземпляров самиздатом
отпечатываю для своих, в бумаге. И
продолжу, сколько получится... Как в таких случаях делал письменные оговорки Л.
Н. Толстой - « е. б. ж.». (В расшифровке - « Если буду жить»).Часть этих
записок написана, когда мы, Крым, ещё проживали под галицийским игом. Поэтому
в них и суждения о той стране проживания, нам чуждой, соответствующие.
Поправлять не стал, оставил, как написано.
Где-то
слышал, что 2,5 тыс лет назад древний грек, построивший Акрополь, в уголку его
стены написал: «Сделал, как мог. А кто может, пусть сделает лучше». Вот так и я
– сделал, как мог. А кто может – пусть расскажет лучше. Расскажет энциклопедию
моего века. Было бы полезно…